Из этого, разумеется, не следует, что друг должен быть непременно единоверцем, единокровцем и единочаятелем, потому что постоянно и трепетно щадить свои собственные национальные, конфессиональные и патриотические чувства я не нанимался. "Все мне дозволено, но не все полезно. Все мне дозволено, но ничто не должно обладать мною".
Из этого следует также, что большой социум всегда относится к настоящей дружбе с подозрением и, по возможности, старается ее не допустить или разрушить.
