Когда Спящий проснётся
Солнце, встающее над ржавыми гаражами,
Багровое, в лёгкой дымке гало.
За мной опять всю ночь гонялись с ножами,
А также я всю ночь за кем-то гонялся с ножами,
Но, опять, оказалось - во сне. И мне, и им повезло.
Наши сны переполнены кровью и крошевом.
Говорят, если чистая совесть - спишь без проблем.
Видимо, не хватает на всё время во мне хорошего,
Днём я, да, мало кого обижаю
И, как граф Толстой, почти никого не ем.
Какое счастье, что мы сравнительно мирные человеки.
Нет, не так, просто сейчас сравнительно мирные времена.
Но, между прочим, Вий постоянно талдычит "Поднимите мне веки",
И кто-нибудь когда-нибудь ему их поднимет одна...
Страшно даже подумать, что там, под тонкой плёнкой
И под густой пеленой убаюкивающих завораживающих слов.
А ведь нас не зря в детстве учили - давайте, орлёнки,
Учитесь летать, ну и вообще - будь готов.
Европа
Сквозь плотно заселенное пространство
Тенями тех кто тоже проходили
По этой мостовой за пять столетий
А также тех кто грязь месили раньше
До мостовой на этом самом месте
Не получилось ничего закончить
Ни у кого резня была напрасной
Конечно можно вытолкать из жизни
В другую параллельную реальность
Но все равно давленье остается
Липучие резиновые нити
Спрессованы послойно многослойно
Науки и законы и торговля
Предательство обман о вере споры
И героизм куда же без него мы
Но как дышать здесь как дышать всем этим
Густой сироп туманный золотистый
История Европа Лорелея
Какая Лета хрен тут что забудешь
Наоборот осталась только память
Наставление в путешествие
I
Сначала нужно пересечь болото.
По кочкам прыгать, как еще? Запомнить
Вам надлежит расположенье кочек,
Что образуют путь через трясину.
На месте разобраться не удастся,
Какие вес ваш выдержат надежно,
Какие - нет. Падение в болото
Смертельно, ибо некому помочь там
И вытащить из липкой черной грязи
Упавшего. Нам предки завещали
Вот эту карту. Нужно жизнь потратить,
Что все узнать и все запомнить. Красным
На ней указан путь, что безопасен.
Но карты там не будет - здесь учите.
К тому же, недостаточно запомнить.
Еще уметь необходимо прыгать
На заданное строго расстоянье
В заранее известном направленьи.
Для этого тренироваться нужно
В прыжках все дни, с рассвета до заката.
Да, так - всю жизнь. Ведь мерзкая трясина
Не пощадит того, кто не прилежен
При жизни был. Вот так, и не иначе.
Ну, всем понятно? Тема на сегодня:
Участок между кочкой номер сорок
И сорок два в квадрате А семнадцать.
II
Но, впрочем, говорят (не в этой школе),
Что можно научиться по болоту
Ходить без страха, веса не имея,
Как дух бесплотный. Тоже тренировки
Для этого потребны, но другие.
Без перерыва, каждый миг, что дышишь.
Иные же считают, что болото
И вовсе не болото, но пустыня
Безводная, и нужно, как верблюды,
Иметь способность к долгим переходам
Без пищи и воды. И есть система,
Которая позволит это сделать.
И, также, есть еще сто тысяч мнений
На сей предмет. Но все в одном согласны:
Готовиться всерьез необходимо
К последнему пути через... преграду.
Воспоминание
Пушистый зверь енот
Забрался в лунном свете
На дерево сосну
И смотрит на меня.
И больше ничего
Хорошего в Айове
Со мною не случилось,
Как помнится, в тот год.
Эмиграция
Есть странный миг меж ночью и рассветом,
Когда всё может быть, и провалиться
Так просто в параллельное пространство,
Остаться в мире, что тебе приснился,
Не по туристской визе, что всем спящим
Положена, но с полным разрешеньем
В том мире жить, учиться и работать,
И даже умереть. Платить налоги
Царю Гипносу, изучать прилежно
Язык, что никогда звучать не будет
В том прежнем мире, где пришлось родиться.
Родиться можно только в прежнем мире,
Ведь в царстве снов все жители бесплодны.
А так - представьте: маковое поле,
Что никогда не освещалось солнцем,
Где, в общем, нет ни радости, ни боли.
Но все ж - не смерть. Нет, все-таки - не смерть.
Кораблестроительное
Ногти мертвецов - это, действительно, классическое решение.
Но, согласитесь, несколько старомодно, скажете, нет?
Как бы то ни было, постройка уже близка к завершению.
Очень остроумный проект: в основном - из старых газет.
Водонепроницаемость? Но ведь ни одна капля не посмеет коснуться борта.
Вы что, забыли? Волны будут выть от тоски и страха.
Ну, конечно, газеты спрессованы в картон. Концентрированная тщета,
Как показали расчеты, гораздо прочнее всех видов праха.
Тщета работает как наполнитель. На самом деле, это композит.
Армирован волокнами ненависти, предрассудков и клеветы.
Правда, запах. Действительно, пахнет. Даже можно сказать - разит.
Но наши ученые вывели, чтоб решить проблему, замечательные цветы.
Их аромат дезодорирует все, даже вонь из пасти у Волка.
Наши пассажиры не должны и не будут испытывать дискомфорт.
До полного завершения работ осталось совсем недолго.
Полагаю, скоро мы сможем принять пассажиров на борт.
Свердловск 1979
В собачьем парке возле лужи
Валялись кони по траве.
Я тоже был коней не хуже,
Хотя ноги имея две.
Здоровья ими бегал ради
И воздух в легкие вдыхал,
Который пахнул смертью, кстати,
И, кстати, я про это знал.
Размышление о строительных материалах
Кирпич человеку сродни - из красной глины мы оба.
Я не про рожи, что просят, как говорят, кирпича.
Мало ли, что можно сказать про кирпич сгоряча.
В мраморе, или граните, больше спеси и злобы.
Пахнет Валгаллой, могилой, факелы сквозь туман,
Шествия, ночь, обустройство планеты, козням врага заслон...
Хуже, пожалуй, в этом смысле только обсидиан.
А кирпич - материал неудачников. Взять, например, Вавилон.
Из кирпича невозможно построить башню до неба.
Попробовали - не вышло, оказался не тот материал.
С тех пор никто там таких попыток не повторял,
Сосредоточились на проблемах добычи насущного хлеба.
Голландия - тоже междуречье, географически - дельта Рейна.
Улица не так страшна, если кирпич, хоть и фонарь, и канал.
Я счастлив, что мой народ для больших глупостей слишком мал, -
Лоренц сказал, как мы знаем со слов Эйнштейна.
История
Погрязнуть лучше в янтаре,
Чем в твердом горном хрустале,
Когда у вечности в капкане.
Собаки лают во дворе,
Лежит селедка на столе,
Чего-то плещется в стакане.
В такой занюханной дыре
Жить можно лишь навеселе.
А ведь живем-то на вулкане.
В дождливом грязном ноябре
С высокой думой на челе
Приходят в город марсиане.
Вечность и ее братья
Нет ничего победы хуже,
Стыднее мига торжества.
Как Герман пел: она мертва,
Но правда вылезет наружу.
С поклоном принесут ключи
От врат богатства и удачи,
И от бессилия заплачут
Недовредившие врачи.
Не утонув, не зная броду,
Любезен долго тем народу,
Воздвиг, как фаллос, монумент.
В полночном небе мгла носилась,
Но разом все преобразилось
В бетон, железо и цемент.
Правила
Мне сон приснился, что маньяк в отеле
Орудует, где я остановился,
И, будто бы, как раз прошедшей ночью
Зарезаны семейные две пары.
Мне рассказал об этом сам хозяин,
Так просто, как о чем-то любопытном,
Но, впрочем, посоветовал закрыться
Получше на ночь. Если ж будут дергать
Снаружи дверь или ломать пытаться,
Сидеть спокойно, ведь замки и двери
В его отеле крепостью известны.
Покойные наверняка впустили
Убийцу сами. Если ж помнить твердо,
Что открывать нельзя, что б ни кричали,
Что б ни творили - риска никакого,
И, в общем, это даже интересно -
Сплошной адреналин, и все такое.
Я заикнулся было об отъезде.
Ответил он, что это малодушно
И что, признаться, он разочарован
Во мне. Уж я вполне понять способен,
Что жизнь вообще такая: много правил,
Которых нарушение смертельно,
Но если выполнять беспрекословно,
Бояться нечего. И в чем проблема -
Запомнить: ночью дверь не открывают.
А впрочем, уезжать уже и поздно,
Поскольку вечер. Время есть на то лишь,
Чтоб номера достичь и там закрыться.
Сеньор, спешите! И спокойной ночи.
Глубоководный улов
Создания глубин, где мрак всегда,
Пропитанные сжатою водою,
Густой соленой смазкой, как бедою,
И тяжелей, и холоднее льда,
Что в каждой клетке правдою полны
Про холод, тьму и многотонный пресс,
Лишенные иллюзии небес
И утешенья Солнца и Луны,
Вознесшись ввысь, где ласков океан,
Как некий соблазнительный обман,
Которым их прельстили рыбаки,
Где много пищи, свет и кислород,
В жестокой муке разевают рот,
Выблевывая печень и кишки.
Сказочное
Драконий клин над черными горами.
Да нет, не осень. Хуже - нищета.
Сожрали все. Не сыщешь ни черта
Ни во дворце, ни в хижине, ни в храме.
Они летят в богатые края,
Алмазами сверкает чешуя.
Они вернутся - горевать не надо.
Придем в себя, затянемся жирком -
Потянутся красавчики гуськом.
И вероятнее, и хуже ада.
Внезапная смерть
Завяжут там, а тут не расплести,
Здесь в дверь стучим, а отворяют где-то,
И наши судьбы вшиты и продеты
В переплетенья Млечного Пути.
Что нам чужие ссоры и вендетты,
Но там пальнут - а сердце здесь задето,
Да так, что человека не спасти,
И он, упав, лежит, зажав в горсти
Пучок травы с другого края света,
И шорох волн с неведомой планеты
В его ушах предсмертно шелестит.
Правда про золотой ключик
Пока искали ключик для замка,
Что запирал, по слухам, двери счастья,
Выламывать их стали изнутри,
Да так, что рухнули, в итоге, стены.
Не показалось мало никому,
Когда поток из мест счастливых хлынул
Через пролом в пустынный уголок,
Приют забыл чего, да и неважно,
Поскольку если было что, то сплыло.
У них свои легенды, видно, были
Про чудные задверные края,
И, по ответу, им на самом деле
Не так уж плохо здесь. А нам - увы.
Тут, как всегда: кто успевает раньше.
Новая Атлантида
Наш мир утоп, как древле Атлантида,
Но странною покрылся он водою.
Дышать здесь можно. В основном, мы живы.
И даже если жаберные щели
У нас открылись милостью богов,
То незаметно. Выглядим, как люди.
Хотя, возможно, просто мы забыли,
Как люди выглядят. Дома, бульвары
На месте, только вид их изменился.
Не стало птиц, и проплывают рыбы
По улицам, а мы идем, как прежде,
По ним - сквозь муть воды и колыханье
Сменивших клены водорослей. Можно
Не замечать и толщи океана,
Столь велика привычки злая сила.
Вторая попытка
Се, творю все новое (Откр.21:5)
Зерно, посеяно в пустыне,
Способно принести плоды.
Песок питательней воды.
Ночь будет долгой. Мир остынет,
И звездный свет от темноты
Отделится. Взойдут цветы
По чертежам зерна живого.
Но кремнезем - не та основа,
Не та трепещущая слизь,
Откуда люди поднялись
И вновь куда упасть готовы.
Быть может, каменная вязь,
В земной коре укоренясь,
Произведет Адама снова,
Для новых дней, для лучших дней.
Быть может, будет он умней.
Эволюция
Боль и тоску тех, что Землю до нас населяли
Глина и уголь хранят, известняк и песчаник,
Паче же - нефть. Может, станем мы нефтью когда-то
Тоже, и топливом будем для новых животных,
Что возомнят о себе, будто разум имеют.
Жизнь им отравим, для них незаметно - вот месть побежденных.
Невыученные уроки
У дома Лота собралась толпа
И странников постыдно возжелала,
К могучим крыльям ангельским слепа.
У многих там и вовсе не стояло.
Не член их вел, но сердце, трепеща
От сладостного слова "сообща",
На мерзостные Господу дела.
Их тоже, разумеется, не стало,
Когда пролились сера и смола.
А нам все мало. Все нам, сукам, мало.
Антивизионерское
Тщетно, художник, ты мнишь, что своих ты творений создатель...
А.К.Толстой
Подслушивать в таинственном эфире
Не так уж трудно, если навык есть.
Престранная выходит это честь -
МызЫку сфер, как шум воды в сортире,
Воспринимать трепещущей душой.
Ну, шум и шум. Навар тут небольшой.
Ну, треплются. Ну, о своем болтают.
Ну, эльфы-цвельфы разные летают.
Тебе-то, друг любезный, что с того?
Из ничего и выйдет ничего.
Есть что сказать - иль так, тщеславье гложет
И любопытство праздное грызет?
Но снова бард чужую песню сложит
И, как свою, ее произнесет.