А ведь это неотъемлемое право каждого автора - право на спокойное, вдумчивое, беспристрастное обсуждение. И это у Гумилева отобрали, получается.
Конечно, не только у Гумилева. Из убитых сами-знаете-кем один Мандельштам, кажется, велик настолько, что обстоятельства биографии (и какие обстоятельства!) на фоне текстов неважны.
